(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(3)Утром я вышел из дома как будто в школу, а на самом деле свер­нул в пе­ре­улок, а потом в дру­гой, и до школы в этот день я не дошёл. (4)С улич­ны­ми маль­чиш­ка­ми я до ве­че­ра играл в сту­кал­ку. (5)У меня было не­мно­го мел­ких монет, на эти-то день­ги я и играл, по­за­быв всё на свете. (6)День­ги, ко­неч­но, вско­ре кон­чи­лись, я стал на­пряжённо ду­мать, где бы до­стать ещё, и при­ду­мал. (7)Я стал об­хо­дить все дома в ауле¹, рас­ска­зы­вая, что зав­тра при­ез­жа­ют ар­ти­сты и мне по­ру­чи­ли со­би­рать для них день­ги.

(8)Обой­дя аул, я под­счи­тал вы­руч­ку и понял, что можно про­дол­жать игру. (9)Но и этих не­счаст­ных денег не хва­ти­ло на­дол­го. (10)К тому же во время игры при­хо­ди­лось пол­зать по земле на ко­ле­нях, и за целый день мои штаны про­дра­лись на­сквозь, а ко­ле­ни ис­ца­ра­па­лись.

(11)Между тем дома меня хва­ти­лись. (12)Стар­шие бра­тья пошли ис­кать меня по всему аулу.

(13)И вот я пред­стал перед судом отца. (14)Боль­ше всего на свете я бо­ял­ся этого суда. (15)Отец огля­дел меня с го­ло­вы до ног.

– (16)Рас­ска­жи-ка, где ты по­рвал штаны.

– (17)В школе... за­це­пил за гвоздь...

– (18)Когда?

– (19)Се­год­ня.

(20)Отец при­сталь­но по­смот­рел мне в глаза и мед­лен­но, с рас­ста­нов­кой про­изнёс:

– (21)Если сей­час же не рас­ска­жешь всё, как было, я стро­го на­ка­жу тебя.

(22)Страх перед на­ка­за­ни­ем ока­зал­ся силь­нее стра­ха перед прав­дой, и я во всём при­знал­ся, рас­ска­зав о своих зло­клю­че­ни­ях по по­ряд­ку, на­чи­ная с утра.

(23)Три дня я ходил сам не свой. (24)На тре­тий день отец уса­дил меня рядом, по­гла­дил по го­ло­ве, потом не­ожи­дан­но спро­сил:

– (25)Ты зна­ешь, за что я тебя хотел на­ка­зать?

– (26)За то, что играл на день­ги.

– (27)Иг­рать на день­ги нель­зя. Но не за это.

– (28)За по­рван­ные штаны.

– (29)Нет, и не за штаны. (30)Кто из нас не рвал в дет­стве своих шта­нов или ру­ба­шек?

– (31)За то, что не пошёл в школу.

– (32)Ко­неч­но, это боль­шая твоя ошиб­ка: с неё на­ча­лись все твои не­сча­стья в этот день. (33)На­ка­зать же я хотел тебя, мой сын, за твою ложь. (34)Ложь — это не ошиб­ка, не слу­чай­ность; лжи­вость это черта ха­рак­те­ра, ко­то­рая может уко­ре­нить­ся. (35)Это страш­ный сор­няк на поле твоей души: если его во­вре­мя не вы­рвать с кор­нем, он за­по­ло­нит всё поле так, что негде будет про­рас­ти доб­ро­му се­ме­ни. (36)На свете нет ни­че­го страш­нее лжи. (37)С этого часа ты бу­дешь го­во­рить толь­ко прав­ду. (38)Иди.

(39)Я пошёл, мыс­лен­но дав себе клят­ву ни­ко­гда не лгать.

¹Аул — гор­ное се­ле­ние.

(По Р. Гам­за­то­ву) *

* Гам­за­тов Расул Гам­за­то­вич (1923—2003) — зна­ме­ни­тый да­ге­стан­ский поэт, пи­са­тель, пуб­ли­цист. Его про­из­ве­де­ния пе­ре­ве­де­ны на мно­гие языки мира.

(2)Что сулит мне этот дол­го­ждан­ный вос­крес­ный день? (3)Может, буду по­мо­гать маме со­би­рать­ся на дачу. (4)На даче, в двух шагах от за­стеклённой ве­ран­ды, висит удоб­ный, глу­бо­кий гамак, в ко­то­рый так хо­чет­ся по­ско­рее за­лезть, что он мне снит­ся по ночам – в виде ска­зоч­ной ладьи, плы­ву­щей над сос­но­вым лесом. (5)А ещё на даче име­ет­ся сер­ди­тый мед­ный са­мо­вар. (6)Он кор­мит­ся шиш­ка­ми и очень не­до­во­лен, когда их мало.

(7)А может быть, се­год­ня пойдём гу­лять через Туч­ков мост, на Пет­ро­град­скую сто­ро­ну. (8)За­бредём в Зоо­сад. (9)Вот это будет здо­ро­во! (10)Со­сед­ская Ироч­ка рас­ска­зы­ва­ла, что там с не­дав­них пор ка­та­ют не толь­ко на пони, но и на вер­блю­дах.

(11)А может, мы по­едем в боль­шой парк на ост­ро­вах. (12)В парке папа берёт лодку и даёт мне не­мно­го по­гре­сти. (13)Но это – мечты. (14)А по­ка­мест я ещё лежу в своей кро­ва­ти.

(15)Вот скрип­ну­ла дверь. (16)Ныряю с го­ло­вой под оде­я­ло. (17)Пус­кай папа по­ду­ма­ет, что я куда-то по­де­ва­лась. (18)Я часто так от него пря­чусь, а он очень пу­га­ет­ся и дра­ма­ти­че­ским го­ло­сом взы­ва­ет к не­су­ще­ству­ю­щей пуб­ли­ке:

– (19)Про­пал ребёнок! (20)Вот не­сча­стье! (21)Куда же он у меня по­де­вал­ся? (22)Надо сроч­но по­зво­нить в ми­ли­цию! (23)Вы слу­чай­но не ви­де­ли, до­ро­гие граж­да­не, здесь одну про­тив­ную дев­чон­ку, ко­то­рая вечно про­па­да­ет? (24)Ленка, Ленка, где ты?

(25)Тут я вы­ска­ки­ваю и ору:

– (26)Не надо ми­ли­цию! (27)Я на­шлась!

– (28)Ах, ты на­шлась, – го­во­рит папа, – вот я тебя сей­час!

(29)И у нас на­чи­на­ет­ся раз­весёлая возня, бе­гот­ня по ком­на­те и швы­ря­ние по­ду­шек до тех пор, пока мама ре­ши­тель­но не пре­кра­ща­ет этот шум, ко­то­рый может по­тре­во­жить со­се­дей.

(30)Лежу, при­та­ив­шись, и хи­хи­каю под оде­я­лом, но никто меня не ищет. (31)Делаю ма­лень­кую щёлку и огля­ды­ваю ком­на­ту одним гла­зом. (32)В чём дело? (33)Мама стоит подле та­бу­рет­ки с моими ве­щич­ка­ми. (34)Она на­кло­ня­ет­ся, берёт пла­тьи­це, пе­ре­би­ра­ет его ру­ка­ми, а сама смот­рит куда-то в сто­ро­ну, в одну точку, и лицо у неё на­пряжённое и такое пе­чаль­ное, что мне ста­но­вит­ся не по себе.

(35)Вы­сво­бож­да­юсь из-под оде­я­ла – мама слов­но не видит меня.

– (36)Ма­му­лень­ка, ви­дишь, я уже вста­ла…

– (37)Да, да…

(38)Мама всё ещё от­сут­ству­ет, её нет со мной.

(39)Ти­хонь­ко до­тра­ги­ва­юсь до ма­ми­ной руки, и вдруг она, обыч­но такая сдер­жан­ная, креп­ко-креп­ко, до боли, об­ни­ма­ет меня, при­жи­ма­ет к себе, будто бо­ит­ся, что меня могут от­нять у неё, за­брать, уве­сти.

(40)При­хо­дит папа. (41)Он тоже какой-то не­обыч­ный, невесёлый.

– (42)Лена, – мед­лен­но го­во­рит он, – се­год­ня война на­ча­лась. (43)По­будь дома одна. (44)Нам с мамой надо уйти.

…(45)Я встре­во­же­на. (46)Война! (47)Как это – война? (48)Что это – война? (49)От маль­чи­шек из на­ше­го двора я знаю, что война – самая ин­те­рес­ная на свете игра, в ко­то­рую дев­чо­нок берут толь­ко в виде ис­клю­че­ния. (50)Все бегут, стре­ля­ют из де­ре­вян­ных пи­сто­ле­тов, ро­га­ток, кри­чат «Ура!» и де­рут­ся. (51)Но это игра… (52)А как вы­гля­дит война вза­прав­даш­няя?

(По Э.Е. Фо­ня­ко­вой) *

* Фо­ня­ко­ва Элла Еф­ре­мов­на (род. в 1934 г.) – пе­тер­бург­ская пи­са­тель­ни­ца, чьи про­из­ве­де­ния по­свя­ще­ны ле­нин­град­ской бло­ка­де, с ко­то­рой сов­па­ло дет­ство ав­то­ра..