(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(2)Солн­це брело по кры­шам, тени ста­но­ви­лись длин­нее, и моя душа ося­за­ла про­зрач­ность воз­ду­ха и даже, ка­жет­ся, не­ви­ди­мую дугу — след ла­сточ­ки, раз­ма­ши­стый её полёт в покое и слад­ко­звуч­ной ти­ши­не.

(3)Такой мне ка­за­лась жизнь до войны.

(4)Там, до войны, мы были с отцом в та­бач­ном ма­га­зи­не, он купил па­пи­ро­сы, три пачки, но потом на­ча­лась война, табак стали да­вать по кар­точ­кам, ма­га­зин за­крыл­ся, и вот туда пе­ре­еха­ла дет­ская биб­лио­те­ка.

(5)Что я по­чув­ство­вал, вновь пе­ре­сту­пив зна­ко­мый порог?

(6)Силь­ную обиду, обделённость, обман. (7)Будто я что-то по­те­рял и знаю, что по­те­рял без воз­вра­та, на­ве­ки. (8)Я стоял, как тогда, до войны, у са­мо­го по­ро­га, и было на душе у меня пусто, будто я ночью иду по пу­стой до­ро­ге. (9)И батя мне всё мнил­ся. (10)Вот он там стоял, у са­мо­го при­лав­ка, пла­тил день­ги, а сам так часто-часто на меня огля­ды­вал­ся, и улыб­ка не схо­ди­ла с его лица. (11)А я ведь тогда та­ра­щил­ся на кра­си­вые цвет­ные ко­роб­ки, всё со­би­рал­ся спро­сить отца, по­че­му он не купит себе труб­ку, и так и не спро­сил.

(12)И много чего дру­го­го не успел я сде­лать там, до войны, пока отец был так не­прав­до­по­доб­но близ­ко. (13)На­при­мер, по­ры­ба­чить не успел, схо­дить с ним на охоту.

(14)Я вспом­нил, как отец ухо­дил с ружьём. (15)Яркой вспыш­кой оза­ри­ло меня про­шед­шее, но не за­бы­тое мгно­ве­ние, точ­нее, чув­ство: мы с мамой про­во­жа­ем его до угла, где висит поч­то­вый ящик. (16)За­кат­ное солн­це сле­пит меня, бор­до­вое, зло­ве­щее, гроз­ное, на его фоне рас­ка­чи­ва­ет­ся ке­поч­ка отца, гор­ба­тит­ся ве­ще­вой мешок и тор­чит ствол ружья. (17)Мне от­че­го-то душно, мне тя­же­ло. (18)Я боюсь за отца: по­че­му он ухо­дит от нас? (19)Зачем эта охота? (20)Пусть лучше вернётся. (21)И в гла­зах у мамы я тоже вижу слёзы.

(22)Что это было? (23)Пред­чув­ствие? (24)Но война на­ча­лась через год, и много было ещё и смеха и слез до её при­хо­да, а я всё пом­нил тот вечер и чув­ство­вал ту тре­во­гу…

(По А. Ли­ха­но­ву) *

* Ли­ха­нов Аль­берт Ана­то­лье­вич — со­вре­мен­ный дет­ский и юно­ше­ский пи­са­тель. Глав­ная тема твор­че­ства — ста­нов­ле­ние ха­рак­те­ра под­рост­ка — про­хо­дит через де­сят­ки про­из­ве­де­ний: по­ве­сти «Звёзды в сен­тяб­ре», «Бла­гие на­ме­ре­ния», «Рус­ские маль­чи­ки» и дру­гие. По ро­ма­ну «По­след­ние хо­ло­да» снят од­но­имённый фильм.

(3)За­быть­ся было не­воз­мож­но.

(4)Она хо­ди­ла в те­ат­ры, и там почти в каж­дой опере, в каж­дом ба­ле­те была жиз­нен­ная драма. (5)Мир вечно раз­делён на два по­лю­са: жизнь и смерть. (6)В эти по­ня­тия, между этими по­лю­са­ми в два ко­рот­ких слова вме­ща­лось всё.

(7)В Тре­тья­ков­ке почти на по­ло­ви­не кар­тин изоб­ра­жа­лось что-то груст­ное.

(8)Од­на­ж­ды Лина пошла в зоо­парк. (9)Но и тут ей не по­нра­ви­лось: жалко было по­про­ша­ек мед­ве­дей, зады у ко­то­рых были вы­тер­ты и голы от­то­го, что они часто на потеxy людям уса­жи­ва­лись и «слу­жи­ли» за кон­фет­ку, за кусок булки. (10)Жалко сон­ных, по­лу­об­лез­лых хищ­ни­ков: они были со­всем-со­всем не­страш­ны – эти за­са­жен­ные в клет­ку клы­ка­стые звери.

(11)Она ушла из зоо­пар­ка, по­бро­ди­ла по ули­цам, села на ска­мей­ку от­дох­нуть и стала огля­ды­вать­ся.

(12)Гло­бус. (13)Синий гло­бус, в жёлтом бле­стя­щем об­ру­че, карты неба, трас­сы спут­ни­ков. (14)Лина до­га­да­лась: она по­па­ла в огра­ду Пла­не­та­рия.

(15)«Пла­не­та­рий так Пла­не­та­рий, всё равно», – по­ду­ма­ла она и пошла вовнутрь зда­ния, ку­пи­ла билет. (16)Экс­кур­со­во­ды рас­ска­зы­ва­ли о ме­тео­ри­тах, о смене дня и ночи, времён года на Земле, ре­бя­тиш­ки гла­зе­ли на ма­ке­ты спут­ни­ков и на ра­ке­ту. (17)Вдоль кар­ни­зов тя­ну­лись изоб­ра­же­ния звёзд. (18)Лина пошла на­верх и очу­ти­лась в ку­по­ле Пла­не­та­рия.

(19)До­едая мо­ро­же­ное и по­ти­хонь­ку бро­сая бу­маж­ки под си­де­нья, люди ждали лек­ции.

(20)Погас свет, и за­зву­чал голос лек­то­ра. (21)Он рас­ска­зы­вал о Все­лен­ной. (22)На небе Пла­не­та­рия по­яви­лись ки­но­кад­ры: пред­став­ле­ние древ­них людей о стро­е­нии мира, порт­ре­ты Га­ли­лея, Джор­да­но Бруно.

(23)А по небу Пла­не­та­рия ле­те­ло не­бес­ное све­ти­ло – солн­це. (24)Солн­це, да­ю­щее всему жизнь. (25)Оно про­хо­ди­ло по иг­ру­шеч­но­му небу, над иг­ру­шеч­ной Моск­вой, и само солн­це было иг­ру­шеч­ным.

(26)И вдруг купол над ней зацвёл звёздами, и от­ку­да-то с высот, на­рас­тая, ши­рясь и креп­чая, по­ли­лась му­зы­ка.

(27)Лина слы­ша­ла эту му­зы­ку не раз. (28)Она даже знала, что это му­зы­ка Чай­ков­ско­го, и на мгно­ве­ние уви­де­ла ска­зоч­ных ле­бе­дей и тёмную силу, под­сте­ре­га­ю­щую их. (29)Нет, не для уми­ра­ю­щих ле­бе­дей была на­пи­са­на эта му­зы­ка. (30)Му­зы­ка звёзд, му­зы­ка веч­ной жизни, она, как свет, воз­ник­ла где-то в глу­би­нах ми­ро­зда­ния и ле­те­ла сюда, к Лине, долго-долго ле­те­ла, может, доль­ше, чем звёздный свет.

(31)Звёзды сияли, звёзды лу­чи­лись, бес­чис­лен­ные, вечно живые. (32)Му­зы­ка на­би­ра­ла силу, му­зы­ка ши­ри­лась и взле­та­ла к небу всё выше, выше. (33)Рождённый под этими звёздами че­ло­век по­сы­лал небу свой при­вет, сла­вил веч­ную жизнь и всё живое на Земле.

(34)Му­зы­ка уже раз­ли­лась по всему небу, она до­стиг­ла самой далёкой звез­ды и гря­ну­ла на весь не­объ­ят­ный под­не­бес­ный мир.

(35)Лине хо­те­лось вско­чить и крик­нуть:

– (36)Люди, звёзды, небо, я люблю вас!

(37)Вски­нув руки, она при­под­ня­лась с си­де­нья и устре­ми­лась ввысь, по­вто­ряя за­кли­на­ние:

– (38)Жить! (39)Жить!

(По В.П.Аста­фье­ву) *

* Аста­фьев Вик­тор Пет­ро­вич (1924–2001) – рус­ский со­вет­ский пи­са­тель, автор ши­ро­ко из­вест­ных ро­ма­нов, по­ве­стей, рас­ска­зов..